«Варкалось. Хливкие шорьки пырялись по наве, и хрюкотали зелюки, как мюмзики в мове...» («Бармаглот», стихотворение из сказки «Алиса в Зазеркалье», Льюис Кэрролл, перевод Дины Григорьевны Орловской). Это одно из немногих стихотворений, которое я помню с детства, хотя и не заучивала его никогда наизусть. Видимо, оно надежно заняло какую-то каморку в памяти, где у него не было соседей и конкурентов. Да их почти и не существует, кроме «глокой куздры», которая «штеко будланула бокра и кудрячит бокренка». С этого примера, как можно внедрить в язык бессмыслицу, если хотя бы правильно ее склонять, академик Лев Владимирович Щерба начинал в 1930-е годы свои лекции по основам языкознания в Ленинградском государственном университете.
Подобные возможности языка долго оставались утехой только филологов и поэтов. Параллельно с ними философы занимались «смыслом всего». В языкознании значением слов занимается семантика (греч. «семантикос» - обозначающий). В философии смыслами заведует семиотика (от греч. «семиос» - знак), прихватывающая заодно и семантику, так как без языка смысл выразить себя не может. Если вы откроете соответствующие статьи в энциклопедии, то обнаружите целый звездный небосклон премудрости от Платона до Лотмана.
Казалось, научное размышление над смыслом так бы и осталось в пожизненной собственности научных сотрудников, несмотря на постоянно сопровождающий нас уже второе столетие размеренный марш рекламы и пропаганды. Или благодаря ему — их мерный шаг нас, наверное, убаюкал. Проснулись мы, когда наступила информационная эпоха — эпоха торговли смыслом. И отвлеченное знание об абстрактных категориях стало путеводной звездой и для политиков, и для предпринимателей. Ведь чтобы им воспользоваться, не нужно осваивать тонкости кабинетной науки. Достаточно усвоить несколько практических приемов, как побудить человека к нужному суждению — и поступку. Так, про Стива Джобса ходила шутка, что его слоган «Думай иначе» подразумевает, что когда «Эппл» выпускает очередную странную штуку, то пользователь сам придумает, как она работает и зачем она ему нужна. Не надо изучать спрос. Надо его создавать новыми предложениями, и двусмысленность фразы про предложения — уже не каламбур.
Самый яркий пример «смысловых реформ», конечно, это социальные сети и то, как они формируют нашу в них потребность. Они внедрили в наш обиход, например, среди прочего совершенно неведомое прежде явление «лайк» и сопутствующее ему действие «лайкать». Подобный мир существует в компьютерных играх, где тоже много труда и времени уходит на вымышленную реальность. Особенность вымышленных потребностей заключается в том, что их невозможно удовлетворить. Сколько бы лайков не было, их будет всегда мало. Невозможно получить «тот самый» последний насыщающий лайк, если вы заведомо не ставили себе целью порадовать конкретного человека, потому что сама потребность в знаках виртуального внимания придумана, и нет той емкости, которую можно ими насытить. На ее месте зияет некая бездонная дыра, а вместо насыщения формируется зависимость. Социальные сети создают таким образом ненасыщаемый и постоянно возрастающий спрос. Практически «вечный двигатель». Подобное явление было бы гениально, если бы его топливом не служили Танталовы муки вечно несытого клиента.
Журналистика тоже не осталась в стороне от перемен: основной поставщик нашей картины миры, она стала и топ-менджером ее смысла. Мы уже упомянули в предыдущих частях, какие для этого используются предпосылки самой нашей психики, какие произошли изменения в профессиональных приоритетах, как огрехи и уступки в логике возросли в количестве и перешли в качество, стали нормой, и как весь этот комплекс сдвигов сменил задачи СМИ с информирования на моделирование информационной реальности.
Так мы и пришли к тому, что современное вещание мало чем отличается от «Бармаглота». Оно очень похоже на разумную и озабоченную мировыми проблемами речь, в нем такие же политические суффиксы и моральные приставки, но интересуют его уже только те всплески информации, которые могли бы привлечь и удержать внимание публики — это теперь единственный значимый смысл в существовании СМИ. Криминал, общественные беспорядки, жизнь знаменитости или диковинная болезнь равноценны для первой полосы и «кликабельного» заголовка. И нас это вялотекуще устраивает. Мы по-прежнему не склонны считать достойным внимания то, что не попало в СМИ. На это у журналистики, несмотря на доступность интернета, сохраняется монополия. Кто еще сведет воедино повествовательные нити со всех концов земли и даст нам их подержать, как связку ярких воздушных шариков? Избыток информации не заменил нам СМИ, напротив, укрепил нашу потребность в них как в легитимных и потомственных правителях безбрежного информационного мира. Именно они очерчивают нам картину дня, указывают нам, что считать важным, и задают направление и опорные точки для наших собственных изысканий, если нам вдруг захочется побольше узнать о чем-то, кроме погоды и пробок.
Поскольку мне в работе приходится постоянно иметь дело и со значениями слов, и с передаваемым ими смыслом, воздействующим в итоге на публику, я привыкла сравнивать речь с программным кодом. С той разницей, что в речи меры величины приходится определять интуитивно, на слух, как скрипачу. А машинный код — это «пианино», где все ноты четко приписаны к клавиатуре. Но работа над алгоритмами «слуха» у машин тоже уже далеко зашла. Кто из нас не сталкивался со своими сокровенными помыслами в контекстной рекламе и с рекомендациями добавить в друзья тех самых людей, с кем вы сегодня впервые встретились на работе?
Спрашивается, что же нам надо от информации? Что мы от нее добиваемся, запуская свои лапы и носы все глубже и дальше?.. Вероятно, то же, что и прежде. Как можно больше знать и как можно многообразнее уметь извлекать из этого пользу и прибыль... Но почему мы выстраиваем свои отношения с информацией теперь все чаще в драматическом ключе, где-то между любовью и ненавистью, ужасом и восторгом?
Польза и прибыль — цель наших знаний. Прибыль даже важнее, она позволяет измерить пользу. Но в чем мы видим прибыль? Сегодня для нас — это только краткосрочная отдача, те деньги, которые еще не наши. Получить ее можно исключительно от других людей. И, конечно, в экономике мечты хотелось бы сразу от первой же бизнес-задумки первым прийти на финиш: придумал? Молодец! Вот тебе деньги! Информация больше других областей позволяет воплотить в жизнь эту заветную мечту заработать с минимальным количеством трудозатрат. Кто-то «ньюсмейкер», кто-то блогер, кто-то пиарщик, кто-то продюсер, кто-то создает и продает площадку и рабочие инструменты для всех новых деятелей информационного мира, а кто-то собирает урожай сведений о том, как увеличить на каждом этапе отдачу. Жизнь идет своим чередом. И пока это все происходит по взаимному согласию, принципиальной разницы между каменным веком и информационной эпохой нет. Живем как хотим. Но в каменном веке нам, возможно, не хватало знаний. А в информационную эпоху мы вдруг стали замечать, что рискуем лишиться мозгов. И не только права собственности на их содержимое, но и самого содержимого. Это, конечно, не факт, а риск.
Пока у нас еще осталась у каждого хотя бы крупица рассудка, давайте объединим усилия этих крупиц и постараемся понять, что вокруг нас происходит.
Феномен избыточной информации сегодня занимает ученых из разных областей. О некоторых аспектах мы уже тоже упоминали: о перевернутой U-образной кривой, где может быть «слишком много хорошего» и его избыток разрушает то, что до этого улучшал, или о том, в какой хаос может повергнуть целый мир так называемый каскад доступной информации, начавшийся с ничем не выдающихся новостей.
Еще уязвимее нас делает перед избытком сведений портящееся образование. Все больше людей в разных странах сегодня плохо владеют родным языком, что тоже способствует расшатыванию и значений слов, и переданных ими смыслов. В русском языке меня, кстати, особенно беспокоят проблемы с деепричастными оборотами. Они попадались мне и в экспертных статьях, и на открытках как крылатые фразы: «прощая других, простится и тебе», «заснув в это время, сон будет сопровождаться наиболее приятными ощущениями». Если мы больше не понимаем, кто или что «в главной роли» в отдельно взятом предложении, то как мы заметим искаженный смысл в целом тексте? Варкалось...
Разрушается и структура мышления. Факт и мнение, источник и носитель информации, «общее» — картина мира и «частное»-событие, — вот это самые важные понятия в работе с информацией, которые тоже утрачивают сегодня свои смысловые границы. И в этом, и во всем остальном трудно кого-то упрекнуть, кроме самих себя.
В информационном ли мы обществе живем, или в каменном веке, мы обязаны понимать, о чем идет речь, прежде чем строить свои отношения с очередной переменой в мире.
Информационное общество и его воплощение в виде интернета и всей произрастающей на его почве «виртуальной жизни» дало нам еще редкую возможность понаблюдать за собой на ускоренной перемотке. Мы смогли в сжатые сроки проверить на (не)жизнеспособность свои идеалы. Начав с самоуправляемых сетевых сообществ, мы пришли к очагам власти и регулируемому информационному гражданству. Хотя мы и сопротивлялись и не хотели давать кому попало номера своих кредиток и паспортов. С этим мы уже, однако, смирились и сжились. Тем проще было после этого позволить заменить себе регистрацию везде одним и тем же аккаунтом из фейсбука (ну или гугла, так и быть, должна же быть свобода выбора, когда принципиального выбора уже нет!). На нынешнем этапе уже не стоит вопрос, даем мы что-то компаниям или нет (даем). Пройден также этап, где решалось что мы даем и сколько (сколько скажут). Теперь мы подошли вплотную к рубежу, где нас попросят или заставят что-то сделать.
Поскольку мы не все одинаково хорошо понимаем, чем отличается работа с информацией от работы с поисковиком, мы — легкая добыча для манипуляций. Как в явление нематериальное ткнуть пальцем в злокачественные информационные образования нельзя. Материальны только их носители. Однако вербальное, эмоциональное и психическое насилие уже давно считаются вполне реальными враждебными актами не только в психотерапевтической, но и в судебной практике. Правда, пока что своими правами в этой области пользуются только жертвы сексуальных и расовых обид — остальные нам распознавать, видимо, сложнее. Возможно, в своей повседневной «неинформационной» жизни, в «оффлайновых» отношениях вы не сталкиваетесь с подобными вещами или не придаете им значения, но вот информационная среда уже неоднократно причинила вам, возможно, непредумышленный вред, от которого вы не сумели или не посчитали нужным защититься. Может, с утра вы вылезли в сеть узнать погоду, но через час опомнились, обливая кого-то совершенно незнакомого невесть откуда взявшейся злостью, просто пройдя по ссылке на ленту партнерских новостей. А, может, вы проглотили очередной душераздирающий репортаж из жизни мюмзиков, не поняв при этом опять ничего по существу, но очень проникшись их нелегкой долей. И добровольно всей страной (а еще лучше всеми странами!) отказались, скажем, от восьмичасового рабочего дня в пользу ненормированного, чувствуя себя при этом человеком, свободным работать сколько и на кого угодно...
Причина драматизма наших нынешних отношений с информацией кроется таким образом, с одной стороны, во все более вольном истолковании профессиональной этики и особенно принципа общественного блага ради заработка.
А с другой, влияют вступившие в кругооборот информации рядовые интернет-пользователи, которые вроде бы как не имеют отношения к этике СМИ. Хрупкая этическая основа просветительской и управляющей роли информирования разлетелась вдребезги под таким напором производства и потребления информации «без правил», а мы теперь наравне с впитываемыми сведениями свыкаемся с мыслью о том, что за каждой буквой может крыться чей-то шкурный интерес.
Но если мы уже в который раз убедились, что мы легко манипулируемы, что мы предпримем, чтобы защититься от нечестных игр? Можем ли мы обратить нашу слабость в силу и сформулировать новый, четкий общественный запрос к нашим информационным потокам — и к себе внутри них?
В стране знаний правит тот, кто знает, что он знает, а что — нет, и как узнать то, что ему нужно. И пусть мы пока еще не ввели водительские права для участников интернет-трафика и клятву Гиппократа для оперирующих словами и образами, мы уже все до одного причастны ко всем мыслимым нарушениям неизвестных нам правил. Мы проехали по невесть скольким головам, еще больше проехали по головам нашим, и сколько душевных ран мы и нам нанесли одними только неверно расставленными знаками препинания, тоже не счесть.
Журналист так и останется на этой информационной дороге профессиональным (оплачиваемым, но необязательно компетентным) водителем-дальнобойщиком с тяжелым грузом. Но и его попутчиков это не освобождает от знания правил движения в информационном потоке и от ответственности за свои слова.
Едва ли существуют универсальные решения, кроме тех, что нам уже известны и так. Все проблемы с информацией и знанием можно решить тоже только информацией и знанием. Сегодня вопрос стоит, однако, о том, хватает ли знаний для получения дальнейших знаний лично вам?
Практические задания
Найдите в словаре статьи «факт», «мнение», «источник информации», «носитель информации», «средство информации», «контекст». Если каких-то статей нет, продолжайте искать, пока не найдете наиболее точное определение. Укажите, почему вы считаете его исчерпывающим? Где вы это определение нашли? Почему этот источник, по-вашему, лучше всех знает, как определить значение этого термина?
Дополнительные задания
1. Попробуйте провести неделю без интернета.
2. Запишитесь в ближайшую к вам библиотеку, может быть, даже научную, если у вас есть такая возможность. Возьмите там любой учебник или самоучитель по тому предмету, который вам нравился в школе или захотелось освоить потом. Если есть на выбор обычная картотека и электронный каталог, пользуйтесь обычной картотекой. Отдайте предпочтение изданиям для высших учебных заведений. Найдите данные, где, когда и кем издана книга.
- Если в настоящую библиотеку попасть по какой-то причине невозможно, воспользуйтесь электронными библиотеками. Выберите несколько разных ресурсов и найдите нужное вам издание на каждом из них. Сравните принципы и логику работы библиотечных сайтов: в чем вы видите отличия и сходства.
- Если у вас нет возможности воспользоваться и электронными библиотеками, но есть под рукой обычные книги, найдите в каждой из них данные, где, когда, кем и в каком количестве они изданы. Сравните правила оформления этих данных: что, как и в каком порядке указано. Выберите ту книгу, которую вы еще не прочитали, желательно не художественную.
3. Найдите в выбранной книге цитаты, сноски, списки использованной литературы. Выпишите на один лист упомянутые таким образом другие книги — не меньше десяти.
4. Поищите выписанные книги в библиотечной картотеке или в электронном каталоге. Постарайтесь найти способ добраться до них: найти их легальные электронные копии или заказать в библиотеке.
5. Продолжайте между тем работать над выбранной книгой в течение всей недели ежедневно. Ведите конспект от руки.
Вместо эпилога
Стихотворение одной из моих любимых преподавательниц, которая учила нас истории культуры, а точнее, как я теперь понимаю, истории мысли. От нее я узнала и об исихастах, и о кибернетике, и о том, сколько еще я всего не знаю. Что означает также «могу узнать».
Ода наукам
Марина Князева
Ломоносову
Науки юношей питают,
Отраду старым подают,
В счастливой жизни украшают,
В несчастной случай берегут
М.В. Ломоносов
Ода на день восшествия на
Всероссийский престол ее величества
государыни Императрицы
Елисаветы Петровны 1747 года
1.
Нас оскопил тяжёлорукий Скопус,
И нам сознанье расчленил на части.
Уже давно я к худшему готовлюсь
Под наблюденьем злостным Веб оф Сайенс!
Но есть судьбы секретный ход ретардный,
Она накажет - и начнёт с начала
И вместо казни вдруг пришла награда,
Хотя о ней, трудясь, не помышляла.
2.
Не грамота - а всё ж диплом,
Не орденом - а всё ж медалью,
Мой лоб был нежно награждён
Родною нашей матер альмой!
Собрался умственный народ!
Не бал - но зал
Императрицы -
И до наук дошёл черёд!
Прославиться? Нет, Просветиться!
Вихрь Просвещенья не иссяк,
Хоть рушили источник света -
Я у Богов была в гостях
В день награжденья факультета!
3.
Люблю я сладкие науки!
Они питательней, чем мёд,
И мысли мне садятся в руки,
Как птицы, в радости щедрот,
И каждая, виясь, поёт!
Нет, тот не знает вовсе страсти,
Кто до утра не бился над
Деленьем на размер и части
Вселенской общности громад,
И не вкусил бессонной сласти,
Не вылив формул, как наград,
Хотя б на час названью рад,
Вместившему ответа счастье!
Нет, нет, я сладостей не ем,
Но на ладони сладки крошки
Горячих тем, крутых проблем,
Цукат раскрошенных лексем,
И крем систем в десертной ложке!
Науки призваны - питать!
И украшать счастливый случай,
Вино и свет соединять
Всесильем умственных созвучий!
Они несут отрад восторг
Тому, кто жизнь отдал сомненью.
Не будет несчастливым тот,
Кто знает мысли ускоренье,
И в мире страха и забот
Дал новой истине рожденье!
4. Заключение
Нас оскопил тяжёлорукий Скопус,
И нам сознанье расчленил на части.
Но я теперь к хорошему готовлюсь
И мне не страшен, брат, ни Веб, ни Сайенс!
https://stihi.ru/2020/02/13/6556
Читать «Ты — журналист!» целиком (семь эссе и введение):
Введение. Об авторе
1. «Я знаю, что ничего не знаю»: как определить, какой информации нам не хватает
2. «Цена — ценность»: какие есть правила в обращении с информацией
3. «Кухарки у власти»: разница между информированием и манипуляцией
4. «Это правда или вы это прочитали в газете?»: как проверять сведения на достоверность
5. «Лес за деревьями»: информация без контекста ничего не стоит
6. «Так не спорят! - Нет, спорят!»: логика формы и содержания
7. «Свобода слова или смысла?»: спрос там, где новые предложения
